Снег спускает с высот сети на дно, в рассвет,
В белый брезжущий двор, в город — повтор дворов,
Бесконечные рифы
Проступивших сквозь сон жилищ.
Снег садится на всё и меж домов бежит,
Вьётся, густо струясь через толпу стволов,
Пудрит все повороты,
Все наклоны их плотных тел.
У фасада в глазах снег мельтешит, слепя,
Медлит никнуть к земле, ловит дыханье стен,
То замрёт, то метнётся,
В окнах дивный увидев мир.
Пробуждаясь, внутри дремлет иная жизнь,
Тихо в утро скользит лёгкая цепь минут,
Где-то теплится лампа,
Перед форточкой тюль дрожит.
В двух шагах вдоль шоссе носятся поезда,
Улетают, рванув вслед за собой пургу,
Тополь, ветви распялив,
Их пешком провожает в даль.
С днём рождается труд, возится жук в часах,
Льётся в трубах вода, гаснет внизу фонарь,
Голубь корочку клянчит,
На газоне следы от лап.
Блёкнет в плёнке небес сизый оттенок сна,
Невод снега поймал всех и окутал мир,
Сыплет кружево в воздух,
Тише, реже — резвей, живей.
Всё сильней над землёй светится бледный день,
И пустеют пути, время наносит тишь,
Только слышатся слабо
Стук кормушки да лай вдали.
Среди снега сидит серость, и островки
Цвет из сердца сочат — зелень из тёмных игл,
Бирюзу из ограды,
Из крыльца — голубой свинец.
За проездом кричит из глубины двора
В гуще тусклых вещей красный щиток — флажок,
В белом море затерян,
Пропадает, уплыв из глаз.
И в младенческом сне местность себя несёт
За волною волну — завтра, сейчас, вчера, —
В одиноких минутах
Новорожденный дышит мир.
Путь в безлюдье: зарос городом горизонт,
Скрыта цель, но в окне будущего горит
На далёком фасаде
Счастья прошлое светлячком.
