Проходит лето, время, течёт полёт,
Густеют кроны, сходят дожди, июль
Открылся в грозах, в небо выплыл,
Остановилось внизу движенье.
Исчезли струи, тёплая пыль мертва,
Все нити свыше выпиты, связи нет,
Никто покой не тронет в кронах,
Рябью не скажется в ровных водах.
Бегут в ожившем небе серпы стрижей,
Звенят на летней жатве и держат день
В пределах света, в окруженье
Точных, стремительных, мелких скобок.
Высокой вахте выйдет однажды срок,
Но знает меру время, и рост земной,
Впадая в зрелость, затухает,
Каплей эфира омыт и замкнут.
И праздность повторений сидит в гнезде
Замолкших будней, и открывает клюв,
Кормясь приметами покоя —
Сменой цветов и семян паденьем.
Настанет незаметно тот самый час —
Созрев, проснутся крылья, и поворот
В движенье года их направит
Прочь без оглядки, без промедленья.
Ты, уходящий в счастье блестящий след,
Под солнцем рядом лёг и почти просох,
К далёкой цели за тобою
Жизнь повлеклась, и мелеет город.
Безлюдных улиц ленты несут свой свет,
Раздвинув занавески прохладных крон,
Зелёный сумрак чуть смягчает
Жар золотой, мимо дня глядящий.
Куда бы ни прийти, не окончен путь:
Намечен, начат и продолженья ждёт;
Повсюду внятен зов беззвучный
Устья, куда утекает время.
И каждый здешний шаг отдаётся в нём,
Ему предназначаясь, ложится в пыль,
Как жажда — память о потоке,
В след на покинутом дне вписавшись.
