Розоватость, среди которой мирно коротают остаток вечера светлые листья, уже утратившие желтизну, осталась здесь от уже не видного среди домов солнца; в этом неуловимом румянце протекает мысль без выражения, без обязанности когда-нибудь отыскать себе слова. — Разные оттенки светло-зелёного занимают, как большая и радостная история, и в этом окончательное arbitrium, приговор, отделяющий от людей, ужасный, быть может, для них, благоприятный для меня, потому что нечеловеческое содержание подобных явлений богаче всего, что до сих пор среди людей встречалось, и вернуться в немоту, к мыслям, в которых я участвую, но которые исходят не от меня и не могут принадлежать ни одному из нас, было бы лучшим исходом, счастливой участью, приберегаемой, вероятно, для чистых людей — но вдруг я смогу, кто знает.
Скворец сидел на заборе. Раньше я видела скворцов или в полёте, или в траве.
Молодой коричневый дрозд — верх простодушия: шевелит жёлтым клювом и сам вроде удивляется жёсткому треску, от которого лопаются уши и мозг.
Комментариев нет:
Отправить комментарий