Весна Леопарди

(Il pensiero dominante)

Всё-таки Леопарди — это тебе не жук на паркет… Это пастух в пустыне. В своей огромной пустыне, которая часто цветёт. Но стадо разбрелось и потерялось, и он говорит с луной.

Сплошная Страстная пятница души, но от этого пессимизма берётся сила жить.

Дождь всё же навестил деревья. Дрозды высиживают птенцов.

Нереальный пейзаж: место показывает иное лицо, сквозь это место глядит другое. Светлые украшения развешаны по веткам, где-то уже с гроздьями первых листьев, где-то одни. Если смотреть от корней ложного ясеня в крону, первые листья кажутся крупными зелёными звёздами. — Это небо, эта вода, это тепло: всё мягко и тихо. Поодаль трещит припозднившийся дрозд.

Angelica beltade: местность в первой зелени, высокий долгий свет, гуляющий среди деревьев, и птичий звон, когда синицу и зяблика слышно позади соловья. Это и есть красота, и странно несчётный раз ощущать её своим состоянием, видеть снаружи прорастание, обновление, мелодию ожившей мысли, движенье земных соков — всё происходящее внутри, — понимать, что нет разницы, нет границы между тобой и природой, хотя всё видимое снаружи прекрасно. Совершенная красота. Чистый образ весны.

...Если б он сразу сказал «любовь», «красота» или «чувство прекрасного», было бы непонятно, в каком смысле. Расхожие слова расплывчаты. Affetto, о котором он говорит, не так банален, чтоб не нуждаться в очерчивании по периметру, извне.

Не думаю, что факт твоей души — sogno e palese error; если она существует, значит, и её любимый affetto реален. Потому он и выдерживает соседство с правдой, что есть на самом деле. Конечно, ограниченным существам показана скромность, но у людей есть одна вещь, позволяющая им, ограниченным и преходящим во всеобъемлющем смысле этих слов, по своему желанию вносить в Мир тот или иной факт: душа с её выбором. Вырастить в ней можно и вирус, который её разрушит, и приверженность красоте. Выращенное будет не менее реально, чем облако или дерево.

Sola discolpa al fato. Единственная, но огромная компенсация.