Соотношение

Один день сплошного снега в небе, воздухе и на земле. Длинное одноэтажное строение с редкими окнами в белых рамах во дворе большой фабрики, позади большого заснеженного пустыря, отделявшего начало событий от ограды — их рамки, словно само породило перед своим бледно-жёлтым, неимоверно затянувшимся лицом строй тощих и плотных еловых (?) конусов, цвет которых был заметен лишь на белом и почти белом — после пустыря перед фасадом; окна были сопоставлены с частой, неровной шеренгой ёлок, раздельно капали светлым, свободным тихим звуком поверх глухого, торопливого стука своих спутников. Корпус как будто защищал ими себя от других, но и других от себя: как будто живущий в нём яд требовал замкнуться и отделиться, объявив об этом внешностью — не настаивая, но предупреждая с полной ясностью. Теперь, если кто захочет войти, он сделает это на свой страх и риск.

Что же там внутри? хотелось бы знать, потому что всякое производство полно пророчеств. Сверхобыкновенность и упрощённость содержания, почти до бессмыслицы, притягивает в рукотворные вещи грандиозный смысл, сокрушающий их задуманное назначенье. — Люди не видят, конечно, максимум чуют иногда. —

Ёлки говорили: «тык-тык-тык...» — и выстраивались таким жестом, точно их вот сейчас воткнули, без церемоний, как степлером, низведя до детской игрушки.

…Плохо, когда о дне можно сказать всего лишь «снова ноль и грязь», ещё хуже, когда много дней подряд сказать нечего; но вдалеке, в мыслях на далёком фасаде из белых плит и серых швов среди дневного затишья всё сияет чистым светом зелёная лампа.