Строфа Гёльдерлина и четвёртая асклепиадова строфа
I.
Белых страниц в кайме из белых лавров,
Их подставки с побегами берёзы,
Всей стены, скользящей вниз от фронтона
К цоколя пыли, —
К высохшей пыли, солнцу на асфальте
В островках городской истлевшей почвы,
Где торчат, как маяки или мачты,
Юные клёны
В листиках жатых, как флажках сигнальных,
На просторе, чтоб тучкой редких точек
Окружить утёс, огромный и древний,
Школьного зданья —
Не удивить их всех простором новым,
Обновившимся небом, тёплым маем,
С колоннады тополей за оградой
Сыплющим снова
Бархатных, красных червячков в подарок
Тем, кто, в школе отбыв с утра повинность,
Из ворот широких ныне на волю
Выскочит скоро —
Тем, кто сейчас во двор с крыльца из тени
На большой перемене был просыпан,
Чтобы разнестись, как лодки рыбачьи
В архипелаге,
Словно в порту бескрайнем — крики чаек,
Разбивая движением и звуком
Пустоту в свободной раме ограды
И отдаваясь
Эхом от стен багровых, вечно близких,
В украшениях белых, редких, строгих,
В подведённых белым, сухо блестящих
Мытых окошках; —
Чуть эту жизнь назад втянули стены,
Умер двор; через час настанет солнце
На фасаде и нагреет цепочку
Выпуклых, белых
Вечно живых голов, лепной плеядой
Над вторым этажом сквозь воды Леты
В медальонах с колесо от КАМАЗа
Здесь проступивших;
И, удаляясь, помигает блеском
В стёклах через прибой безбрежный, нежный
Тополиных крон, единой гардиной
Двор заслонивших.
II.
Ночь, здесь пусто, и фонари
Редки по берегам древнего тупика,
Белый, слабый мерцает блеск
На портьере сплошной из тополиных крон.
Чёрен двор за её спиной,
Лишь по кровле чуть-чуть странный стекает свет
И молочные облачка,
Озаряясь, над ней вьются, струятся прочь.
Грузовик вдалеке повыл,
Канул в глотку шоссе, звук за собой увлёк;
Рядом по тротуару мрак
Строчкой точек шаги вывел — и снова смолк.
На макушках у тополей
Разгораясь, слепит, плавится в кровле свет,
Выплывает, сияя, шар
И вливает во двор свой любопытный взор.
Подивиться, потрогать всё,
К югу чуть наклонясь, дом обойти кругом,
В окна комнат пустых взглянуть,
Тень решёток в спортзал кинуть — и повернуть...
Растечётся на весь асфальт,
И фигурой морской детские деревца,
Как по знаку в игре, замрут,
В речь беззвучных лучей, в белый поток попав.
Школе шар поглядит в лицо,
Озарит, озорной, грозную цитадель,
Беззаботно во весь фасад
Расплывётся, и вмиг мир водворится здесь.
Вереницу раздутых лиц —
Белых рыб, к нам назад, на динамит в ответ,
Всплывших из глубины времён, —
В шутку он обратит, смехом посеребрив.
И, бледнея, молчит фасад,
Гнев сдержав или стон, или стыдливый смех,
В лунном зеркале отражён,
В нём себя разглядев, узнанному дивясь.
В перерыве ворот меж крон
Свет, прощаясь, пройдёт и у судьбы на лбу
Диадему из двух страниц —
Школьной славы венец — выделит под конец.
Скажет: это — твоя тетрадь,
Это — книга людей, ждущая, чтоб в неё
Каждый понятое вписал,
Ведь для каждого в ней — собственный разворот.
Комментариев нет:
Отправить комментарий