Строфа Гёльдерлина (три хорея и адонийский стих)
Тучки клочок течёт, почти что тая,
Небо цвета фиалки скоро стихнет,
Отзвенят стрижи и солнце угаснет,
День будет кончен.
Муть наверху меняет краски, меркнет,
Завтра будет июль, и снова свету
Понемногу в путь обратный пускаться
Время настанет.
Он из гостей дорогою высокой
Над цветением вод и трав дремучих
Потечёт домой, земле не жалея
Жарких подарков.
Вот провожать его выходят мысли
Со двора да под арку и на травку —
На пологий склон, гусиной лапчаткой
Затканный плотно.
Резвый трамвай внизу, звеня, причалит,
Подберёт пассажиров, через город
Понесёт, на рельсах плавно качаясь,
В праздность окраин.
Счастлив ландшафт, улыбчивый и дикий —
Счастлив город стряхнуть, стереть дороги,
В тёплом ветре вольным полем разлиться,
Лесом разлечься.
В травах, кустах ужи, ручьи сокрыты,
Пара чёрных стрекоз под ивой пляшет,
Жёлтый ирис народился в осоке
Рядом с мостками.
Где-то пути бегут и в дебрях тонут,
От идущих видны одни макушки,
И в тени опушки путник довольный
Сырость вдыхает.
Бархатный сумрак, мох, иголки, кочки,
Караван муравьёв и жук-пожарник,
И подгнивший пень подробен, как город,
Полный событий.
Издалека приходят струи света,
Своды крон в вышине почти недвижны,
Узкий луч достиг тропинки и замер
Пятнышком тёплым.
Свет золотой, о как тебя достигнуть,
Как поспеть за тобой, не потеряться?
Там у речки пустошь травы сомкнула,
Словно ресницы.
В зарослях сок цветочный, спея, дремлет,
Словно ложка в меду, застряну в благе,
Не найти пути мне в нём, не проснуться,
Щедрый даритель.
Я за тобой лечу на электричке,
Из окошка машу тебе, ликуя,
На пруды с тобой спешу с полустанка
Греться и плавать.
Знают тебя кувшинки, берег, чайки,
Видишь, всё здесь твоё, тобою живо,
Ты уйдёшь, а мы, горячие знаки,
Сложимся в память.
Ладно, пора — перрон закатом залит,
Дальше сам ты пойдёшь, а я — до хаты,
Будь здоров! ну, будь же счастлив, удачи,
Слышишь, братишка.
…Город стихает, пахнет, остывая,
В переулках трамвай дрейфует снова,
И всё звонче звёзд серебряных точки
В шёлковом небе.
Вон на песке оставлены игрушки,
Где галдёж не смолкал, легло безмолвье,
До утра на вечной стройке фантазий
Дремлет творенье.
Скуден фонарь, и ночь черна впервые;
Завтра гляну с утра, как друг уходит,
Как на юг свой праздник, словно подсолнух,
Катит беспечно.
Хаты, сады текут, и степь всё ближе,
И стоят на перронах вёдра яблок,
На припёк из будки с пузом арбузным
Стрелочник вылез.
Там в городах далёких безмятежно
Светлых толп косяки по лету ходят,
Над единым днём высокое солнце
Тянется песней.
Глядь, тополя в пустой степи иссякли,
Мёртвых вод размазня в солёной корке,
И завод, блестя, свинцовой слезою
Зреет в безлюдье.
Что позади — забудь! столбы мелькают,
И летит колея прямая к цели,
И несёт навстречу ветер приветы
Близкого моря.
Утром в конец пути прибудет поезд,
На разгрузке под дождиком задремлет,
Станет слушать за бетонным забором
Гальку и чаек.
Так, золотой, и ты к порогу близок:
Цепи гор и прибой, а дальше воля —
Твой просторный дом, где клич пропадает
Птиц перелётных.
Поезд, твой друг, покуда отдыхает;
Разберут, соберут его в дорогу,
Берег навестив, он с новою ношей
Вспять устремится.
Ты же вступаешь в даль, в обитель счастья,
И залив, осветившись, распахнётся,
И просыплет, не сдержав, изобилье
Пёстрых сокровищ.
Рыб, кораблей, медуз гуляют стаи,
Острова, облака — немые письма —
В синеве встают, читаются, длятся
И пропадают.
Море за морем, в океан ворота,
Глубина и над ней зенит бездонный;
Здесь китов, течений, бурь повторенья
Меряют время.
Всплыли, прочлись, приснились, проскользнули
В детстве, в судьбах чужих, в своих скитаньях:
Твой великий путь и мир небывалый,
Вечность живая.
Здесь же раскрыт под лампой мой учебник,
Дождик дни загасил, долбёжка — мысли,
Мне морей приветы брызжут в окошко,
В слив барабанят.
Ждёшь или нет, январь настанет ясный;
Свет в снегу заискрится, в стёкла хлынет,
Лёд зальёт весёлым золотом тёплым,
К нам соберётся.
Будет денёк — весь в лужах, без сугробов;
Выйду я на балкон весну понюхать,
На пустырь взгляну — и рамы расклею
Другу навстречу.
Комментариев нет:
Отправить комментарий